Любовь к Высоцкому неслучайна. Родившийся в гуще городской жизни (песня про «дом на Первой Мещанской, в конце»), он до мелочей знал быт дворовой Москвы, может, поэтому в своих песнях и выплёскивал народные боли и обиды.

Новая бюрократия охотно поддерживает интерес к диссидентам времён Брежнева и Андропова. Мёртвые Сахаров, Солженицын, Галич или Высоцкий не только не страшны, но даже полезны. Ведь умильно-ностальгические фильмы о них, наложенные на чёрно-белую хронику тех лет, внушают зрителям мысль о том, как мерзко и несвободно люди жили в условиях «развитого социализма» и как широко они шагнули в демократию и в пусть ещё не идеальный, но такой приятный для новой номенклатуры странный капитализм.
Старые песни

А ведь и в самом деле: позади культ личности и сталинский ГУЛАГ, хрущёвский «волюнтаризм» и брежневский маразм. Позади «зато мы делаем ракеты», «догнать и перегнать Америку», андроповские высылки неугодных за границу, афганская авантюра, ссылка Сахарова в Горький. Позади очереди за импортным кримпленом, за колбасой, а к Новому году - за мандаринами. От советских времён у поклонников Высоцкого в памяти осталось разное: у кого память об «Утренней гимнастике», о «Скалолазочке», о весёлом «милицейском протоколе», а у кого - сломанная жизнь и лагерная наколка. Как в знаменитой «Баньке по-белому»:

«Разомлею я до
неприличности,
Ковш холодной - и всё позади,
- И наколка времён
культа личности
Засинеет
на левой груди».

О песнях Высоцкого, которому советская власть не разрешала выпустить даже собственную концертную афишу, теперь можно говорить много и восторженно. Ведь это старые песни, песни о старых обидах. Об ушедшем застое, о вымерших политических волках и «шуринах», покоящихся на Новодевичьем кладбище. Ключевое слово здесь «старые».

Разрешая новому поколению бардов кое-какие политические шалости, власть понимает: сегодня иначе нельзя. Народ поумнел, а побывав за границей, научился сравнивать наше и забугорное. На фоне поумневшего народа властям сегодня уже нельзя выглядеть тупее собственной страны. Приходится терпеть и Шевчука, и Шнура, и Сукачёва, и навальных, захвативших вместо телеграфа и почты Интернет. И если народ (как утверждают придворные политологи) ещё не дорос до основных блюд европейского капитализма - реальной многопартийности, прозрачных выборов, влиятельного парламента, легитимной сменяемости лидеров, то почему бы не разрешить несколько либеральных куплетов? Пусть развлекаются! Тем более что никто не отменял знаменитого сталинского правила: неважно, как голосуют, важно, как посчитают.
А если бы живой?

Фильм о Высоцком называется «Спасибо, что живой». И по замыслу авторов Володя оживает после клинической смерти и… снова берётся за гитару. Но и оживший Володя в новом фильме опять поёт о старом, а следовательно, о безопасном. А ценителям Высоцкого, наверное, интереснее было бы поговорить о другом. О чём бы он запел, если бы ему, как в фильме, удалось ожить, выйти за ворота Ваганьковского кладбища и пройти пешком по Бульварному кольцу? Ну хотя бы до… Чистых прудов.

Не думаю, что живой Высоцкий снова стал бы петь о скалолазочке, канатоходцах или о нейтральной полосе. Его популярность была ведь не только в том, что народ видел в нём своего парня. Главная причина популярности в другом - в предельной честности и нежелании вступать в интимные отношения с властью. Он был в связке только с улицей, только с народом. С трудом можно представить, чтобы оживший Высоцкий соблазнился бы принять медаль из августейших рук или позволил записать себя в гламурную дружину «Навстречу выборам». Он спел бы о другом. Как в фильме «Опасные гастроли»:

«Я жгу остатки праздничных одежд,
Я струны рву, освобождаясь от дурмана,
- Мне не служить рабом у призрачных надежд,
Не поклоняться больше идолам обмана!»

* * *

О чём сегодня мог бы петь Высоцкий? Необязательно его новые песни были бы перепевом знаменитой «Нет, ребята, всё не так! Всё не так, ребята!». По сравнению с временами, когда он жил и пел, кое-что всё-таки так. Но людям не нравится, что власть избыточно ярко рисует «картину маслом» и избыточно много говорит о том, как она облагодетельствовала народ. А народ, глядя на то, как жирует высшее чиновничество, этим картинкам и словам почему-то не верит. И всё больше раздражается.

Судя по письмам читателей «АиФ», люди сомневаются в рапортах о высочайшем уровне поддержки «Единой России» на Кавказе. Они смеются, когда министр обороны докладывает, что армия (от которой призывники бегут как чёрт от ладана) с 80-90-процентным единодушием голосует за партию власти. Людей обижает, когда за «правильные выборы» нас хвалит «большой демократ» Уго Чавес и осуждает Европа. Их бесит, когда чиновники заказывают для себя золочёную мебель, а пособие для детей увеличивают на 34 руб. И уж можно не сомневаться, что Высоцкий обязательно спел бы о том, как слуги социального государства, объезжая богомольный народ на машинах с мигалками, лезут без очереди со своими бессовестными губами к поясу Пресвятой Богородицы.
АиФ